"Черная туча” как послание миру. Украина на Burning Man-2025

24 августа 2025 года, когда в Украине будут отмечать тридцать четвертый День независимости, в США покажут “украинскую грозу”. В этот день (каждый последний понедельник августа) стартует фестиваль независимого искусства Burning Man. Выставлять там свои работы - престижно, но еще отличный маркетинговый ход. Месседж от Украины увидят тысячи людей и покажут миллионам в медиа. В 2024 году там уже была отечественная инсталляция из покороженных табличек названий населенных пунктов, сложенных в надпись “I`M FINE” (своеобразное горько-ироническое послание миру). В этом году на фестивале будет три работы от Украины, одна из них - “Черная туча”, художника Алексея Сая. Многометровая колеблющаяся тканевая скульптура, похожа на гигантскую грозовую тучу (и издающая характерные звуки). По словам автора, скульптура символизирует угрозу войны, нависшую над всем миром. Дойдет ли наше грозовое послание? 

Куда повезут “украинскую грозу”

Каждый год в конце лета в американской пустыне Блэк-Рок (штат Невада) собираются тысячи чудаков на фестиваль Burning Man. Посреди пустыни строят временный, всего на неделю, город. С огромными скульптурами (в конце часть их сжигают), диковинной передвижной архитектурой. Круглосуточно играют диджеи, а публика надевает самые странные наряды. Здесь можно встретить людей в стиле леди Ди, графа Дракулы, Робокопа и Безумного Макса. Здесь эклектика и авангард, футуризм и постапок…Фестиваль Burning Man - это арт-событие, подтверждающее и одновременно опровергающее рамки трендов, в сферах от моды до философии. Территория самовыражения и смещения точек зрения с ног на голову. Словом, событие весьма в духе того, что принято называть концептуальным искусством. 

В центр такого творчества вынесена идея вопреки форме. Что это значит?

Идея и форма: что общего у Линча и банана на стене

Концептуальное искусство появилось под влиянием течения дадаизма в Европе (1910-1920 годы), которое, в свою очередь, можно счесть ответом на жесткое регламентирование искусства. К нему применялись четкие рамки - что считать хорошим, красивым, эстетичным. Ограничения сужали кругозор не только творцов, но и зрителей. Скажем, считалось “правильным” использовать ту или иную технику живописи, не отклоняясь от канона. Для всякой выставки требовался отбор работ, одобренных лишь определенным кругом именитых художников. Если же какой-то из творцов создавал что-то принципиально новое - подобное подвергалось осмеянию, а порой и изгнанию из творческого сообщества. 

Но так уж устроен человеческий мозг, что ему всё новое подавай! Жесткие рамки работают во вред самим себе и обязательно найдутся желающие их сломать. Например, это случилось, когда европейские футуристы стали ставить шокирующие публику перфомансы (часто без понятного сюжета, но с хорошо считываемой образностью, символизмом). Первых перформеров даже арестовывали за неподобающие спектакли, идущие вразрез с понятием театра. Сегодня же академические “классические” театральные направления существуют параллельно со многими экспериментальными.

Дадаисты призывали видеть красоту и смысл во всем, при этом отрекаясь от общепринятого понятия эстетики. Переосмысляя повседневное, простое. Первым концептуалистским произведением считается инсталляция “Фонтан” от художника Марселя Дюшана (1917). На самом деле это новенький писсуар, развернутый под углом 90 градусов. Получилась белая ниша, грот, в котором может разместится крохотный фонтан. Сугубо практичная вещь внезапно была эстетически переосмыслена. Кто-то, какой-нибудь ребенок, никогда не видевший писсуар, и в самом деле был бы поражен мягкой формой белоснежной чаши “грота”. Но, конечно, работа Дюшана была отклонена Обществом независимых художников, подвергнута критике как “антиискусство” и выброшена на помойку. Дюшан и сам не считал это искусством, скорее - вызовом. Впрочем, “Фонтан” внес настоящую революционную ноту, после чего тысячи художников во всем мире задумываются о неожиданных контекстах обычных явлений и предметов. 

У этого подхода есть немалая доля самоиронии. Скажем, концептуалистом был режиссер Дэвид Линч, забравшийся в глубины человеческих чаяний и страхов при помощи порой абсурдных, чем-то невыносимо знакомых символов. Но концептуалист и Маурицио Каттелан, прицепивший банан скотчем к стене. Кстати, эта его работа - тоже вызов, такой же как и у Дюшана: а что считать искусством, а что им точно не является? Ведь здесь неприменимы мерки эффективности, пользы или той же стоимости (банан продали за 6,2 миллионов долларов).  

В Украине концептуальное искусство для массового зрителя появилось PinchukArtCentre в Киеве и поначалу вызывало у посетителей недоумение, смех и….страх. В этом и скрыта “магия” концептуализма - придавая привычным вещам непривычное значение, художник приглашает зрителей взглянуть на все под новым углом, увидеть тайный смысл, поддать сомнению устоявшиеся границы и само мировоззрение. 

Есть от чего оторопеть! 

Анализ и Синтез в жизни и искусстве

Достаточно ли просто делать некое творчество, чтобы уже говорить, что это создаются предметы искусства? Что искусство, а что ремесленничество? Где мастерство, а где вдохновение? Об этом немало споров и точек зрения. Но у психоанализа своя отдельная позиция относительно творческого начала.
Мозг человека должен изучить мир, чтобы выжить в нем. Для этого запускается функция восприятия, она помогает принимать и обрабатывать информацию, а также осмысливать свои выводы и заново прикладывать их, словно лекало, к миру. Таким образом человек усваивает и присваивает себе окружающее пространство и себя самого. Осознает.

Восприятие включает в себя и такие процессы, как анализ и синтез. Это легко заметить по детям - сначала им надо все разломать, разложить, забраться внутрь чего-то. Дети любят рвать, мять, крушить, разбивать на части…

Затем начинается другая стадия - когда из ничего создается что-то. На этом этапе хорошо не только строить домик из кубиков по инструкции, но и менять положение кубиков, строить не из кубиков, а из книг, туалетной бумаги, чашек. Отклоняться от инструкции в пользу воображения.

Эта связка - анализ и синтез - сохраняется в восприятии человека любого возраста. По неким причинам могут быть проблемы с анализом (неумением видеть структуру, понимать условие и следствие), либо с синтезом (отсутствие внутреннего права на свое видение, мнение, уникальное действие). Могут быть более и менее проявленные аналитические и креативные качества. Но сам по себе механизм свойственен любому здоровому взрослому. 

Так вот, можно сказать, что творчество - это проявление синтеза, в котором применяются знания, полученные при анализе, но сопоставленные в новом порядке для нового результата.

Почему триггерит Пикассо?

Одновременно человек живет и взрослеет среди правил, навязываемых средой (семьей, социальным кругом). Правила определяют, что можно и чего нельзя, причем не всегда в виде четких установок, а порой “косвенным” образом. Например, если в семье принято громко выяснять отношения, ребенок может как перенять эту модель, так и вытеснить любую агрессию (из страха понести наказание за “поданный голос”). Вытесненная агрессия подразумевает не только “миролюбивый” характер, но часто и отсутствие инициативы, пассивность и даже склонность к созависимым формам отношений. Психотерапия в таком случае может включать в себя и взросление клиента, его встречу с “агрессивной частью” себя, своими чувствами, осознание внутренних запретов и возможное преодоление их хотя бы частично. 

Причем тут творчество? По мнению многих психологов ( Зигмунд Фрейд, Эрих Фромм, Эрик Эрикссон, Ролло Мэй, Ирвин Ялом и др.), творчество - продукт проявления вытесненного, не до конца осознанного в человеке. Порывов, влечений, потребностей, жажды, зависти, ярости. В отдельных психотерапевтических практиках предусмотрена работа с “персонажем” (той частью личности, от имени которой создается творчество).

Получается, что бы человек ни создал - шедевр ли, простую ли поделку во дворе - все есть творческий продукт. Однако чем глубже и парадоксальнее символ, намек (“отсылка”, сказали бы представители сегодняшней молодежи) - тем более сильный отклик вызывает, тем больше трактовок, тем загадочнее посыл и большее желание его разгадать. Чем лучше проведет анализ и чем качественнее синтез - тем необычнее, уникальнее продукт. “Затрагивает” то, что триггерит. Это шутка, но не только шутка.

Скажем, работы Пикассо в период кубизма - разбивание привычных предметов на геометрические формы. В период сюрреализма - внесение в изображение искажений, которые накладывает отношение (чувства) художника к объекту живописи. Шок? Да. Все запомнили, многим откликнулось? Тоже да.

Подобные эксперименты были и со словом и не только в поэзии (фигурные каллиграммы Гийома Аполлинера), но и в прозе (подруга Пикассо писательница Гертруда Стайн ставила запятые согласно паузам в передаваемой в тексте мысли, а не согласно правилам пунктуации). 

Черная туча Алексея Сая и “коричневая куча” Кристиана Болтански

Получается, что любое искусство можно назвать “концептуальным” - не по жанру, а по сути. Так как внутри содержится идея. Однако для ее демонстрации можно выбрать разные пути. Концептуальное искусство как жанр предполагает переосмысление обычного в необычное. Именно потому “Черная туча” является произведением концептуального искусства с весьма читаемым, понятным смыслом. 

Туча сделана крупной (15 метров высоту, 30 в длину, 45 облаков, 7 тонн веса), именно чтобы потрясти зрителя, сопоставить его с чем-то огромным, нависающим, неизвестным и угрожающим, способным подмять под себя. Ее цель - напугать и одновременно обескуражить, обнажить чувства, вызвать противоречие между восторгом и страхом, предвкушением и тревогой. Подобные амбивалентные эмоциональные качели - залог возбуждения, неравнодушия.

Подход Алексея Сая можно сравнить с работой французского скульптора Кристиана Болтански, которая в 2016 году выставлялась в Киеве. Болтански собрал “кучу” из одежды коричневого цвета и назвал ее “Путь в Бабий Яр”. Очень ясное и страшное послание, при взгляде на которое каждый, кто знаком с историей Голокоста, невольно сопоставляет себя с жертвами. 

У Алексея Сая послание помягче. Нет прямого вывода о грядущей смерти, несправедливости судьбы и непреклонности зла. 

Но есть призыв посмотреть в глаза возможному кошмару, чтобы не дать ему сбыться.